Sunday, November 1, 2015

ПР-77 Назад в настоящее

Назад в настоящее

Так повелось, что, выйдя из стен академии, мы уже мечтаем проектировать нечто, которого пока нет. В нашей голове, на бумаге, в макете, на экране компьютера (здесь - особенно легко) возникают новые объекты и среды. Такая футуристская направленность, взгляд вперед - архитектурная привычка. Но, как мне кажется, навострив взгляд в светлое будущее (причем его довольно статический снимок), архитектор забывает вместе с этим развивать не менее важный навык - взгляд вокруг, видение происходящего, существующего, настоящего.

Saturday, August 15, 2015

ПР 76: "Культурная ценность не всегда технологична"

Несмотря на то, что текст ближе к ПРОСАПРу и там опубликован, ссылку на него опубликую здесь:
http://prosapr.blogspot.com/2015/08/76.html

Wednesday, June 10, 2015

ПР 75: Любовь к городу

Источник - archi.ru
В 75 номере журнала "Проект Россия" я попробовал написать рецензию на книгу Андрея Иванова "Иереван. Этюды о духе места", посвященную Еревану. Эту тонкую книжку я прочел раза два и обсудил с мамой - рецензия складывалась очень непросто. Книга отчетливо оставила в моей памяти ощущение непривычного способа видения. Возможно, это как-то перекликается с моей заметкой о Триумфальной площади (кстати, только сейчас там начали что-то копать)
В Сети можно посмотреть интервью с автором на archi.ru и комментарий с отрывками из книги на сайте "Голос Армении".

Любовь к городу

В Ереване я бывал всего два раза: в раннем детстве, летом, и уже после института, поздней осенью. Детских воспоминаний о Ереване осталось мало, запомнились в большей степени горные пейзажи Армении и Грузии. Второе посещение этого древнего города (почти три тысячелетия!) происходило уже сознательно - вместе с Сергеем Неботовым мы изучали "ситуацию" для одного конкурса. Тогда мы получили массу впечатлений и прониклись собственным ощущением Еревана. Однако книга Андрея Иванова дает столь плодородную почву для диалога, который хочется начать с автором, что уместить в короткую рецензию описание всей многогранности этого произведения я не решусь.

Итак, о каком городе книга? Почему вдруг “Иереван”? Автор ставит “И” перед Ереваном, дополняя имя города своими собственными прилагательными: и-зменчивым, и-сследуемым, и-зобретаемым, и-ндивидуальным. Мне же показалось ключевым для понимания описание города как вернакулярного и сакрального явления одновременно:

“Мой Иереван - иератический город, состоящий из зачастую совсем недостопримечательных, скромных “алтарей” личной сакральности, связанной с появлением и утверждением излюбленных мест - сквериков и проулков, облупленных белых дверей в черных порталах, виноградных двориков, кофейных балконов, щербатых лестниц...”

Андрей Иванов пишет очень остро, насыщенно. В тексте приводятся отрывки из Мандельштама, Белого, Эпштейна, Карабчиевского, Хайдеггера, армянских авторов, которые дополняют и поясняют процесс ощущения феномена города. Поэтическое постижение (так называется одна из глав), конструирование мозаичного собственного образа города - именно этот метод анализа может быть интересен архитектору, уставшему от слащавой инфографики и сухих схем современной урбанистики.

Следуя логике заявленного метода, автор вдумчиво перебирает “мозаику” локусов-мест. Каждое место - Старый Норк, вернакулярный Конд, Северный проспект (аналог нашего Нового Арбата), дом Сергея Параджанова и другие - подвергается аналитическому “вчувствованию” и обретает свой портрет.

Как мне кажется, одно из проявлений поэтического постижения - это отсутствие карт. С детства мы привыкаем, приучаемся к картам. И в книге их нет! Такая невозможность увидеть изображение города на схеме оживляет умозрительные навыки, заставляет еще внимательнее вчитываться в текст.

Нет карт, и нужны ли они? Фотографии иллюстрируют те или иные места или сюжеты, но и они не передают главного.

"Иереван" Андрея Иванова оставил у меня сильное ощущение любви / познания города. Возможно, именно это чувство сложно испытывать к родному городу, особенно городу-мегаполису.

“...Отчет об увиденном - феноменологическое упражнение, описывающее лишь ту реальность, что поселилась в нашем сознании и сменила в нем занавески. Для такой операции нужна не только любовь к знаниям, но и просто любовь...” Александр Генис. Странник. Путевая проза.

Если вы прочтете “Иереван” один раз, книга может показаться перенасыщенной, но буквально через пару дней вам захочется повторно погрузиться в чтение и проникнуться каждой строчкой этой книги.

Saturday, March 21, 2015

ПР-74: О новом ремесле архитектора


Признаюсь честно, я не проводил линии по линейке и не брал в руки циркуль уже лет пять.  И таких, как я, скоро будет большинство. Но мне пока удается рисовать эскизы . Это произошло в том числе и потому, что в 1963 году в одной из лабораторий  Массачусетского технологического института Айвэн Сазерленд (Ivan Sutherland) “стилусом” нарисовал на мерцающем ламповом экране первые чертежи, полученные при помощи компьютера. Так началась эра компьютеризации чертежа.
Еще лет двадцать назад архитектору все цифровое и виртуальное казалось привлекательным и манящим. Помимо новой философии появилось и новое  “цифровое” ремесло - трудоемкое и, что немаловажно, дорогостоящее. Это ремесло выросло над технологиями, изначально предназначенными для задач машиностроения и анимации. И это новое ремесло обладало, но мой взгляд, своеобразной ценностью.
В 1993-м году выходит очередной выпуск Architectural Design под названием Folding in Architecture. Все последующие номера AD оставляют в покое споры постмодернистов и ревнителей классики и связаны в той или иной степени с цифровой тематикой. Выходят в свет номера с названиями вроде Architects in Cyberspace, Architects in Cyberspace II.
Но уже спустя 20 лет таинственная притягательность виртуального пространства куда-то исчезла, технологии стали доступны всем и каждому, а архитектор остался один на один с суровой реальностью рынка.
Сейчас почти для всех этапов проектирования есть удобные и простые инструменты. Полное погружение в виртуальное пространство - те же Architects in Cyberspace, но теперь в обязательном порядке.
Весной 2014 года правительство РФ сообщило нам в своем Постановлении, что отныне мы внедряем технологии информационного моделирования зданий, а Мосгосэкспертиза принимает также трехмерные модели проектов в специальных форматах. Скоро я буду обязан передать в экспертизу, строителю, или заказчику файл модели, где каждое помещение должно содержать заполненные по форме атрибуты, окно - представлять конкретный артикул производителя, а все данные по зданию должны быть сведены табличном файле. Та же бюрократия, но теперь в 3D. Теперь модель не искусный инструмент цифрового ремесла, а такой же документ, как и чертеж.
Поэтому священная война между пользователями ArchiCAD и AutoCAD потеряла смысл, так как сейчас идет священная война между ArchiCAD и Revit.
Нам преподносят технологии виртуального проектирования  на основе трехмерных моделей (назовем это так) как нечто новое. Но у всего есть своя предыстория.
Что касается цифрового формата хранения данных, то здесь есть интересный пример из Ренессанса. Именно цифровое описание карты Рима  мы видим в работе Альберти “Descriptio urbis Romae”. При помощи кодифицированного языка были описаны объекты города и их местоположение, и в таком виде копирование карты, по мнению Альберти, должно происходить без ошибок.
Предшественником виртуально-цифровой модели здания можно назвать макет - традиционный инструмент архитектора Ренессанса. Некоторые полагают, что архитектор XV века заказывал мастерам красивый деревянный макет, который предназначался только для презентации заказчику. Однако, согласно Ю. Ревзиной, строитель был заинтересован в этом “формате” ничуть не меньше.
Со временем макет стал проигрывать чертежу в технологичности исполнения, особенно в эпоху массового строительства, типизации и унификации. ГОСТы в графическом оформлении проектной документации (тоже своего рода тайное знание) - пример недорогостоящей (!) технологии для создания документов-описаний о такой умозрительной вещи, как проектный прототип.
Виртуальная модель проектируемого здания, созданная в ArchiCAD или Revit, призвана решать проблему разночтений. Если плоская проекция - лишь одно из отражений будущего объекта, то трехмерная модель, которую можно повертеть, измерить, получить из нее любой чертеж, узнать производителя витражного остекления и т.д., - и есть истина, хотя и виртуальная.
При этом традиционному архитектурному ремеслу ничего не угрожает. Ручная графика сейчас такая же роскошь, как роскошь - заказывать туфли у сапожника, который их делает вручную где-то в Италии. Просто рынок постоянно сокращает сроки, и теперь мы не можем себе позволить в привычном темпе чертить сначала план, потом фасад, потом сводить в таблице списки бесчисленных помещений,  потом - при внесении поправок - повторять сизифов труд заново. Теперь любовно заштрихованный от руки план, акварельный фасад (например, Уткин, Атаянц) или макет из дерева (Бродский, Григорян) стоят дорого.
Рынок превращает каждый кусочек проектирования в технологию - совокупность методов и инструментов для производства проектного продукта, которую можно воспроизводить так же, как код карты Альберти. Технология как подход позволила ускорить процесс и самое главное - понизить планку для исполнителя.
Ремесло становится технологией, доступной большинству. Достаточно взглянуть на ассортимент программного обеспечения. Нужно ли нам осваивать новое ремесло, которое заменит старое?
Одним ясным летним утром я отправился из Софии в городок Тетевен к краснодеревщикам. Мастерская расположилась под отвесной скалой, покрытой густым лесом.
Эскизы изделия я уже передал мастеру некоторое время назад, и теперь ожидал увидеть рабочие чертежи, где мои условные линии обретут необходимую деталировку. Но чертежей я так и не увидел. Все наши обсуждения строились вокруг макета изделия в масштабе “один к одному”. Профили рисовались от руки на торцах брусков и тут же вытачивались на станке. Образцы резьбы доставали из ящиков и прикладывали к макету будущего изделия. Все было хорошо, кроме одного недостатка - краснодеревщики, как подобает тем, кто живет под такой живописной скалой и в окружении лесов, интернетом не пользовались.
Природа местечка Тетевен, долгие поездки туда и обратно и общение с деревянным макетом-моделью заставили встрепенуться мое “оцифрованное” сознание. Это было проявление настоящего ремесла, некая магия, которую можешь сразу пощупать руками. И тут я задумался о своем ремесле.  Какое же оно, это ремесло?
    Для меня проблема ремесла и технологии впервую очередь затрагивает образование. Ремесло передается устно, его нельзя переложить в методичку и тем самым - в обезличенную технологию. Навык работы с карандашом или рейсфедером можно было получить лишь из “уст в уста”. Нам важно не превратить обучение технологиям в технологию (а соблазн велик!), и тогда ремесло как безусловная ценность профессии уж точно не пропадет.